Ранко Гойкович
Об одной сложной странице сербской истории...
Многие исторические вопросы при их толковании требуют особой трезвости, спокойствия и уравновешенности. Важно не впадать в крайности, а принимать историю, какой она была с учётом всей специфики и нюансов исторического момента. Но при этом нужно видеть и те ошибки, которые совершал тот или иной деятель.
Недавно, 6 апреля сего года, я участвовал в видеоконференции «Югославия в огне войны (1941–1945): к 80-летию нападения Третьего Рейха на Югославию», посвященной бомбардировке Белграда в 1941 году со стороны нацистской Германии. Организатором выступил исторический факультет Государственного университета в Санкт-Петербурге. Помимо статьи о героическом сопротивлении авиации Королевства Югославия во время «Апрельской войны», я также рассказал о книге Павла Тихомирова «О кресте епископа Николая», которую перевёл и напечатал в Сербии (Павел не мог поучаствовать из-за технических проблем). В этой книге говорится и о щекотливых вопросах, связанных со Второй мировой войной на территории Сербии. По некоторым вопросам относительно так называемой Македонской Православной Церкви я спорил с моим русским другом Павлом, но, по моему мнению, Павел тонко разобрался во многих нюансах острых вопросов, касающихся событий в Сербии во время Второй мировой войны.
Прежде всего (и это самое важное, на что хочу обратить свое внимание), Павел понимает то, что невозможно одинаково относиться к событиям Второй мировой войны, исходя из тех смысловых контекстов, которые сформированы внутри русского и сербского православно-патриотического корпуса.
Попробую по пунктам пояснить причины этого:
1. Помня о героической борьбе сербов в Первой мировой войне, Гитлер побаивался югославской армии и хотел избежать войны с ней до нападения на СССР. Однако, народные демонстрации 27 марта сделали войну неизбежной, и Гитлер приказал провести жестокие бомбардировки и быструю оккупацию Югославии и раздел её территорий между союзниками по Тройственному союзу.2. К сожалению, в отличие от сербской армии в Первую мировую войну, югославская королевская армия имела в своих рядах много предателей, которые уже в первые дни войны работали на врага (в основном это были хорваты, но также мусульмане и словенцы). С созданием Независимого государства Хорватия (10 апреля 1941 г.) много представителей хорватов и мусульман в Югославии сразу же пополнили ряды профашистских формирований, сняли югославскую форму и надели форму усташей.3. При всём уважении к героической борьбе партизан, необходимо понимать разницу с ситуацией борьбы русского народа против гитлеровских нацистов в СССР и борьбы сербского народа против них в Югославии. Партизанская борьба в Югославии носила не только характер борьбы против нацистов, но и была идеологической войной и борьбой коммунистов за власть. Я повторяю, героизм и моральный дух обычного партизана нужно уважать, но верхушка партизанского движения во главе с Иосипом Броз Тито проводила глубоко антисербскую национальную политику, и если мы хотим провести некоторые параллели между сербами и русскими, можно падение монархизма во время Второй мировой войны в глазах сербских патриотов сравнить с ощущениях русских патриотов по отношении падения русского монархии в 1917 году. Также, можно сказать, что сербы могут приравнять свирепого сербофоба хорвата Тито к свирепому русофобу Льву Троцкому, а не к Иосифу Виссарионовичу Сталину. Сербофобия Тито известна, не хочу здесь много об этом писать, это особая тема, только хочу подчеркнуть, что существуют целые тома свидетельств о сербофобии Тито и его ненависти к православним сербам, похожей на болезненную русофобию Троцкого. Вот почему русские братья должны понять, что отношение сербского народа к борцам под руководством Тито, не может быть таким же, как отношение русского народа к Сталину и бойцам Красной армии.4. Следует также отметить, что было еще одно движение сопротивления нацистам в Югославии - четники или так называемая «Югославская армия в Отечестве». Необходимо отметить тот факт, что, к сожалению, между этими двумя движениями сопротивления часто возникали конфликты, которые только ослабляли сопротивление противнику.
После этих напоминаний, хочу немного охарактеризовать личность Милана Недича.
Прежде всего, мы должны помнить, что Милан Недич, будучи молодым офицером, отличился ещё в двух балканских войнах и в Первой мировой и был награждён орденами за проявленный героизм.
Также в так называемой Апрельской войне, подразделения югославской армии под командованием Милана Недича одними из немногих оказали серьёзное сопротивление нацистам и нанесли немцам ощутимые потери. (Конечно, не считая авиацию, как уже сказал, авиация Королевства Югославии проявила исключительный героизм и нанесла серьёзный удар по врагу).
Недич был схвачен немцами в ходе боевых действий, и, когда немцы, зная о его высокой репутации среди православных сербов, впервые предложили ему возглавить коллаборационистское правительство, он категорически отказался. Когда же они пришли с тем же предложением во второй раз, ему обрисовали альтернативу, если он откажется. Эта альтернатива заключалась в следующем: немцы оставят под своей оккупацией только Белград как крупный и важный центр, а территория Сербии, в том случае, если сербская администрация не будет в силах справиться с анархией, будет разделена между Болгарией и Независимым Государством Хорватия. Можно себе представить, какая участь ожидала бы сербов, если бы Недич не принял условия оккупантов.
Необходимо отметить, что на этих территориях, которые были оккупированы марионеточными государствами, произошла поистине беспрецедентная резня сербского мирного населения. Недич про это знал и понимал, что реки сербской крови потекут по территории, которая всё ещё оставалась частью Сербии после капитуляции Королевства Югославии, если он не примет предложение сформировать коллаборационистское правительство.
27 августа 1941 года 75 известных сербов предложило Недичу формирование «Правительства национального спасения». В тот же день Недич написал Дункельману (военачальник оккупированной Сербии с июля по октябрь 1941 г.), что согласен возглавить новое правительство при пяти условиях, и попросил о дополнительных уступках (кому интересно, может прочитать об этих условиях на странице сербской Википедии, они показывают заботу Недича не только о людях в Сербии, но и о сербах на других оккупированных территориях бывшей Югославии и в плену).
Эти условия были его «красными линиями», и в случае, если немцы не соглашались с ним по этим вопросам, он несколько раз пригрозил отставкой, и только после этого немцы согласились с его условиями.
Два дня спустя немецкие власти назначили Недича премьер-министром, хотя, конечно, принятие решений по многим вопросам оставалась в руках немецких оккупантов.
Понять всю глубину трагедии положения сербского народа и самого Милана Недича в этой ситуации, нам помогают слова, которые он произнес, объясняя причины своего согласия: «Как солдат, я всегда был готов отдать свою жизнь за Отечество. Согласившись сформировать коллаборационистское правительство, я отдал честь для спасения своего народа от истребления, которое угрожало. Но, я знаю одно - десятки тысяч сербов, бежавших на эту сторону реки Дрина от резни усташей, будут мне благодарны за это».
Нужно сказать что «Недичевская Сербия» спасла от резни не десятки, а сотни тысяч сербов.
Потому что не только десятки тысяч сербов с другой стороны реки Дрины (с территории Независимого Государства Хорватия) бежали в «Недичевскую Сербию» от резни, но также бежали из Македонии, Косова и Метохии от резни болгар и албанцев, многие бежали и из Воеводины от резни венгров.
Марионеточное правительство проявляло инициативу, приняло и позаботилось о сотнях тысяч сербских беженцев со всех концов оккупированной Югославии. Неслучайно эти люди из благодарности Недичу называли его «сербской матерью».
И, наконец, хочу указать ещё на один шаг Недича, о котором нельзя забывать, когда говорим о нём. Когда немецкий командующий потребовал от Недича отправить воинское подразделение на Восточный фронт, на войну против СССР, Недич отказался, объяснив, что сербы никогда не воевали против русских, и если бы он сделал что-то подобное, сербы подумали бы что он сумасшедший и он потерял бы авторитет, потому что ни один сербский солдат не будет стрелять в русских братьев. Последняя попытка оккупантов была символической: они потребовали от сербского правительства послать на российский фронт трёх солдат с одним сербским флагом! Милан Недич также категорически отверг эту просьбу, зная, что историческая память сербского народа ему никогда не простила бы такого шага.
Это была еще одна его «красная линия» от которой он не отклонился перед самим Гитлером, решительно отказавшись отправлять сербские подразделения на Восточный фронт, под Сталинград.
Всё вышеперечисленное, со всем пониманием того, что коллаборационистские режимы не должны быть оправданы, говорит нам, что генерала Милана Недича нельзя приравнивать к русскому генералу Власову.
Русские братья, которые чрезвычайно ценят роль Александра Невского в истории России, должны хоть немного понимать Милана Недича и его заботу о буквальном физическом выживании сербского народа.
Конечно, я не хочу этими словами сравнивать этих двух исторических личностей. Александр Невский - безусловно, великий святой и, пожалуй, величайшая фигура в истории России, осознавшая, что в этот сложный исторический момент русский народ должен примириться с татаро-монгольским игом, набирая силу для будущего освобождения русского народа.
Однако и Милан Недич принял неблагодарную роль президента коллаборационистского правительства, понимая, что в противном случае сербскому народу угрожает полное истребление...
Ранко Гойкович, публицист, издатель, председатель «Русского Собрания в Сербии», генеральный секретарь «Общесербского славянского движения
Извор: Руска Народна Линија
