Поштовани читаоци, ове године се обележава 200 година од рођења великог руског генија Фјодора Михаиловича Достојевског. Вашој пажњи нудимо његова размишљања о Србима и србском питању из легендарног "Дневника писца"...
† † †
132 года назад, в 1876 году, Сербия и Черногория восстали против турецкого ига. На стороне Турции фактически выступили Великобритания и Австро-Венгрия. Россия активно вмешалась в этот конфликт, поддержав братьев-славян. В результате в 1877 году Сербия обрела государственный суверенитет. Эти события не оставили равнодушными русскую общественность. Много и горячо высказывался по поводу Балканского кризиса Федор Михайлович Достоевский (использованы цитаты из \"Дневника писателя\", 1876-1877 гг.). Его оценки не утратили актуальности и сегодня. - Федор Михайлович, что вы можете сказать о событиях на Балканах? -
- Вновь сшибка с Европой (о, не война еще: до войны нам, то есть России, говорят, все еще далеко), вновь на сцене бесконечный восточный вопрос... Восточный вопрос! Кто из нас в этот месяц не переживал довольно необыкновенных ощущений и сколько было толков в газетах! И какое смущение в иных головах, какой цинизм в иных приговорах, какой добрый, честный трепет в иных сердцах, какой гвалт в иных жидах! Одно верно: бояться нечего, хотя и много было пугающих. Да и трудно представить, чтоб в России было уж так много трусов.
- Как вы оцениваете отношение прессы и народа к конфликтующим сторонам?
- В газетах почти уже все перешли к сочувствию восставшим на освобождение братьев своих сербам и черногорцам, а в обществе, и даже уже в народе с жаром следят за успехами их оружия.
- Вы считаете, что Россия должна оказать помощь Югославии?
- Русскому обществу надо опять помочь славянам - разумеется, хотя лишь деньгами и кое-какими средствами. Сербия вышла на поле, надеясь на свою силу, но уж, разумеется, она знает, что окончательная судьба ее зависит вполне от России; она знает, что только Россия сохранит ее от погибели в случае большого несчастья...
- Жители Сербии и Черногории - православные христиане, а их противники албанцы-мусульмане. Если мы будем оказывать помощь сербам, не вызовет ли это межконфессиональные розни внутри России? Та же Татария может возмутиться.
- Деликатничать же с татарами до такой степени, что бояться сметь обнаружить перед ними самые великодушные и невольные чувства, вовсе никому не обидные - чувства сострадания к измученному славянину, хотя бы как и к единоверцу, - кроме того, всячески прятать от татарина все то, что составляет назначение, будущность и, главное, задачу русского, - ведь это требование смешное и унизительное для русского.
- Что представляет из себя партия либералов-пацифистов?
- В последнее время многие говорили о том, что в интеллигентных слоях наших, после летних восторгов, явилось охлаждение, неверие, цинизм и даже озлобление. Кроме некоторых, весьма серьезных нелюбителей славянского движения нашего, всех остальных, мне кажется, можно бы подвести под две общие рубрики. Первая рубрика - это так сказать жидовствующие. Тут стучат про вред войны в отношении экономическом, пугают крахами банков, падением курсов, застоем торговли, даже нашим военным бессилием не только перед Европой, но и перед турками, забывая, что турецкий баши-бузук, мучитель безоружных и беззащитных, отрезыватель мертвых голов, по русской пословице - \"молодец против овец, а против молодца и сам овца\", что наверно и окажется. Что же собственно хотят жидовствующие? Ответ ясен: во-первых, и главное, им помешали сидеть на мягком; но не вдаваясь в эту нравственную сторону дела, замечаем во-вторых: чрезвычайную ничтожность исторического и национального понимания в предстоящей задаче. Дело прямо понимается ими как бы за мимолетный какой-то капризик, который можно прекратить когда угодно: \"порезвились, дескать, и довольно, а теперь бы и опять за дела\" - биржевые, разумеется. Вторая рубрика, это - европействующие, застарелое наше европейничание. С этой стороны раздаются до сих пор вопросы самые \"радикальные\": \"К чему славяне и зачем нам любить славян? Зачем нам за них воевать? Не повредим ли, гоняясь за бесполезным, собственному развитию? Гоняясь за национальностью, не повредим ли общечеловечности? Не вызовем ли, наконец, у нас религиозный фанатизм?\" и проч., и проч. Словом, вопросы хоть и радикальные, но страшно как давно износившиеся. Тут главное - давнишний, старинный, старческий и исторический испуг наш перед дерзкой мыслью о возможности русской самостоятельности. Прежде, когда-то, все это были либералы и прогрессисты, и таковыми почитались; но историческое их время прошло и теперь трудно представить себе что-нибудь их ретрограднее... Прежде они считались демократами, теперь же нельзя себе представить более брезгливых аристократов в отношении к народу. Скажут, что они обличали в нашем народе лишь темные стороны, но дело в том, что, обличая темное, они осмеяли и все светлое, и даже так можно сказать, что в светлом-то они и усмотрели темное. Не разглядели они тут что светло, что темно! И действительно, если разобрать все воззрения нашей европействующей интеллигенции, то ничего более враждебного здоровому, правильному и самостоятельному развитию русского народа нельзя и придумать.
- Как вы относитесь к идее участия наших добровольцев в Балканском конфликте?
- Дай Бог успеха русским добровольцам!
